Амнуэль П.Р.

Две аксиомы

Песах Амнуэль
Две аксиомы

Опубликовано в газете «Окна», приложении газеты «Вести», г. Тель-Авив, Израиль, 28 сентября 2004 года на стр. 14, 16, 18.

15 апреля в "Окнах" была опубликована статья лауреата Нобелевской премии по физике, академика РАН Виталия Лазаревича Гинзбурга "Несколько замечаний об атеизме, религии и еврейском национальном чувстве".
"Религия, - пишет академик В.Л.Гинзбург, - это пережиток научного невежества". И далее: "...со временем, хотя и очень не скоро, религия повсеместно отомрет...".
Виталий Лазаревич - убежденный атеист. Всю свою сознательную жизнь (сейчас академику 88 лет) он посвятил научным исследованиям, которые необходимо подразумевают у того, кто ими занимается, активное чувство сомнения, неудовлетворенности - это качество помогает стремиться к новому, строить гипотезы, ставить эксперименты. В общем, искать то, что называют истиной. Для атеиста-физика истина - это соответствие практике, то, что доказано с помощью опыта и объясняющей опыт теории, то, что не противоречит ранее изученным законам природы, не отменяет, а дополняет их. Истина - это то, что с неизбежностью вытекает из принятых в науке аксиом.
В списке принятых наукой аксиом нет аксиомы о существовании Бога.
Однако, то, что представляется элементарным академику В.Л.Гинзбургу, не очевидно для очень многих современных читателей, в том числе и читателей газеты "Вести". То и дело на страницах печатных изданий и экранов телевизоров приходится читать и слышать нечто противоположное: "Современная ортодоксальная наука - пережиток, а ученые-атеисты мешают правильному пониманию мироздания... Со временем, хотя, возможно, и не скоро, атеизм повсеместно отомрет"...
Для любого верующего человека вопрос о существовании Бога не стоит - с детства усвоенная система ценностей любой религии (не только монотеистической) покоится на главной и не оспариваемой аксиоме о том, что Бог - есть.
Казалось бы, о чем тут спорить? Возможно ли вести сколько-нибудь осмысленную дискуссию о том, на самом ли деле между двумя точками можно провести прямую линию и притом только одну? Наш повседневный опыт показывает, что две точки можно соединить единственной прямой линией, но никто не запрещает принять в качестве аксиомы противоположное утверждение и построить геометрическую систему (абсолютно непротиворечивую!), в которой две точки соединяются бесконечным количеством прямых линий. Или систему, в которой прямых линий нет по определению.
Спорить, повторяю, тут не только не о чем, но и бессмысленно, потому что в ту или иную аксиоматическую систему можно лишь поверить. Невозможно ДОКАЗАТЬ правильность принятой вами системы аксиом - аксиомы есть аксиомы, они не доказываются. Доказательства аксиом невозможны в принципе.
Первые четыре аксиомы геометрии никем пока не оспаривались, никому не приходило (повторяю - пока!) в голову строить геометический мир, в котором математическая точка, скажем, имеет конечные размеры. Точка размеров не имеет - это аксиома, так мы приняли. И параллельные прямые не пересекаются, но полтора века назад ничто не помешало Николаю Ивановичу Лобачевскому принять другую аксиому: параллельных прямых вообще не существует, все линии расходятся. А Бернхард Риман взял на вооружение противоположную аксиому: параллельных линий нет, все линии в конце концов пересекаются. Ни здравый смысл, ни наблюдения окружающей природы не заставляли их изменить своего мнения. Они создали новые геометрические системы на основе своей аксиоматики, геометриями Лобачевского и Римана математики и физики пользуются в повседневных расчетах, хотя никто и никогда не наблюдал в природе, чтобы две параллельные прямые вдруг сошлись или разошлись в разные стороны.
И все нормально. Но есть единственная пара аксиоматических систем познания, где, несмотря на очевидную бессмысленность, споры о правомерности и доказуемости аксиом продолжаются по сей день и, более того, от года к году приобретают все большее ожесточение. Боюсь, что в конце концов дойдет до прямого рукоприкладства, поскольку по понятным причинам иным способом невозможно "доказать" правильность той или иной системы аксиом.
Речь идет об аксиоме существования Бога.

* * *
Наука в своем развитии пережила несколько этапов. На одном из них (в поздние средние века) науку питали, в основном, монастырские монахи, хранившие знание прошлого и умевшие анализировать природные явления. Они, конечно, верили в Бога, уповали на Его милости, но в своих исследованиях в области химии, физики или математики в гипотезе о существовании Всевышнего все-таки не нуждались и, если и обрашались к Творцу, то не для обоснования научного открытия, а примерно так, как уже в ХХ веке советские ученые в каждой научной статье прославляли имя Сталина - формально и не по делу.
Великие ученые, даже веря в Творца, никогда не позволяли себе смешивать две аксиоматические системы. Как говорится, суп отдельно, а мухи отдельно. Ньютон был верующим человеком, но где в "Основах натуральной философии" можно найти ссылки на то, что тот или иной закон природы - творение Божие? Все выводы делались по строгим правилам логики, физики, математики, для которых аксиома присутствия Бога не была необходимой. Ни Ньютон, ни его великие предшественники и последователи этой аксиомой и не пользовались в научных изысканиях. Настолько не пользовались, что вера в Творца не мешала средневековым монастырям стать прибежищами научной мысли.
Верующим человеком был Джордано Бруно, он истово служил матери-церкви, что не мешало ему в своих научных исследованиях придерживаться видимой ему истины, а не церковных догматов. В науке Бруно не нуждался в гипотезе Бога, что и привело его на костер (были и другие причины разрыва Бруно с католическими приорами, к науке отношения не имевшие, но и с именем Бога связанные чрезвычайно слабо).
Лаплас, сказавший как-то Бонапарту: "В гипотезе Бога я не нуждаюсь", был вовсе не атеистом, в существование Всевышнего он верил, но в картине мироздания, созданной им методами науки, Богу места не находил - мироздание было логично и объяснимо без того, чтобы вносить в схему лишнюю и, вообще говоря, дестабилизирующую силу - Творца.
В те годы - да и в более поздние времена - представлялось вполне естественным быть верующим человеком, ходить в церковь, молиться по канонам своей религии и при этом, занимаясь наукой, никак не использовать в своих построения имени того, кому только что молился и поклонялся.
Можно привести пример из ХХ века: астроном и космолог Франсуа Леметр, в 1929 году предложивший гипотезу Большого взрыва, был каноником, профессором Папской академии в Ватикане, человеком безусловно верующим, но в своей работе, создавшей эпоху в развитии космологии, имени Творца не использовал, к гипотезе его существования не прибег, и проблему происхождения Большого взрыва решал не на богословском уровне ("И отделил Бог свет от тьмы"), а на сугубо научном - в то время ответа на вопрос "Почему произошел Большой взрыв?" наука дать не могла, и Леметр ответа не дал, хотя ведь вполне мог, будучи человеком верующим, это сделать. "А Большой взрыв устроил Творец в милости своей, решив создать нашу Вселенную", - примерно так мог написать Леметр в своей статье и не погрешил бы против своей религии, но тем самым немедленно определил бы свою статью, как не имеющую ничего общего с наукой.
Это в Советском Союзе, где наукой управляла не объективная истина, а государственная идеология, о профессоре Леметре писали не иначе, как об аббате: "Аббат Леметр придумал теорию создания Вселенной из кокона". Советская наука не могла допустить, чтобы мироздание возникло в какой-то определенный момент времени, потому что за этим утверждением неизбежно следовало задать вопрос: "Почему это произошло?". Разумеется, ничего антинаучного в таком вопросе не было, естественный вопрос, сейчас космология как раз и занимается поисками ответа, опять-таки ни в малейшей степени не привлекая к этому поиску имени Бога, иначе ведь и самого поиска не было бы: "Кокон Вселенной создал Бог в милости своей" - и точка, дальше исследовать нечего.
По понятиям советской науки нельзя было даже ставить вопросы таким образом, чтобы одним из вариантов ответа было бы: "Так создал Бог". Понятно, что ни один ученый (верующий или атеист - неважно) не пришел бы к такому заключению, потому тем самым он порвал бы все отношения с наукой. Но это понятно было ученым Запада, а в СССР, где слово "Бог" невозможно было употребить даже в сослагательном наклонении, научная проблема "начальной точки" в мироздании не могла рассматриваться в принципе. Мироздание не могло иметь начала, потому что начало ассоциируется с Богом, а Бога нет, и значит, Вселенная бесконечна в пространстве и времени.
Именно в СССР возникло понятие "воинствующий атеизм", которое впоследствии приобрело ругательный оттенок - вполне естественно, определение "воинствующий" требовало от простого неверия в существование Творца непременно борьбы против всех, кто в Творца верил. В мире двух аксиом советский ученый не только должен был выбрать непременно одну ("не верю!"), что было бы естественно для научного работника (и не обязательно в личном плане), но "с оружием в руках" бороться против тех глупцов, кто в ХХ веке, веке атома и полетов в космос (и ведь серьезно спрашивали у первых космонавтов: "А Бога вы в космосе видели?" Они, понятно, отвечали: "Нет"), продолжает верить в существование какой-то Высшей силы, без которой наука прекрасно обходится.
Наука-то обходится, но вера в Бога к науке не имеет никакого отношения. Как, кстати, и к религии. Это просто выбор одной из жизненных аксиом - выбор этот может быть осознанным, основанным на собственном духовном (в том числе мистическом) опыте, а может быть не осознанным, если человек с раннего детства воспитывался в определенной среде, привык в этой среде жить и аксиомы, принятые в это среде, воспринимать, как собственные.
Воинствующий атеизм советского толка, похоже, действительно исчезает вместе с его носителями. Но "свято место пусто не бывает": место воинствующего атеизма занял воинствующий теизм, что нисколько не лучше.

* * *
История науки связана с постоянным искушением выбора. Представьте себе физика начала позапрошлого века, ничего не знающего о законах электродинамики. Он наблюдает потрясающую гармонию в мире, где заряды притягивают друг друга, будто планеты, и не понимает, как это возможно. Какой должна быть его реакция? Только Бог мог создать такую гармонию.
Развитие науки - это последовательная смена эмоций: восхищение перед очередным открытием (разве слепая и тупая природа могла?..) сменяется поисками объяснений и обнаружением разгадки, за которым следует новое удивительное открытие. Ученый, который не останавливается в восхищении перед новой загадкой природы, на мой взгляд, - плохой ученый. А ученый, который останавливается перед этой загадкой, да так и застывает, повторяя "вот создание Божие", - это не ученый вообще.
Исследователь, переставший верить в материалистическое объяснение эволюции человека, никогда, конечно, эту эволюцию объяснить не сумеет. Он остановился в восхищении, а нужно, восхитившись, продолжать поиск.
Принятие аксиомы существования Высшей силы объясняет любую научную загадку. И эволюцию человека, и разбегание галактик, и обнаружение скрытых текстов в Торе. И вообще все, что мы еще не открыли во Вселенной. Следует ли из этого, что Высшая сила действительно существует? Нет, ибо сказанное - не доказательство, а всего лишь неумение (зачастую - нежелание) человека верить в то, что непознанное сегодня будет познано завтра. Как были познаны законы электродинамики, квантовой физики и так далее.

* * *
"Но, - скажет недовольный читатель, - истина-то одна! И кто-то должен быть прав. Либо атеист, либо верующий".
Согласен. Только думаю, что доказать правоту идеализма или материализма вряд ли удастся. Ибо тогда придется ДОКАЗАТЬ, что есть Бог или Высший разум - методами материалистической науки. А это, как мы уже вроде бы поняли, невозможно. Или придется ДОКАЗАТЬ теологическими изысканиями, что Бога нет - а это, ясное дело, тоже невозможно по определению. Поэтому быть материалистом или идеалистом - вопрос выбора, и одна из целей этой статьи в том и состоит, чтобы дать читателям, еще свой выбор не сделавшим, материал для размышлений. По сути - материал для выбора аксиоматики: поверить ли в Высшую силу, управляющую природой, или в саморазвитие материального мира.

* * *
Мне приходилось встречаться с утверждениями о том, что научное доказательство факта "мир существует больше, чем 5700 лет" - наивное убеждение человека, с современной наукой по-настоящему незнакомого. В газетной статье нет места приводить многочисленные археологические, физические, астрономические и прочие доказательства противного, которые, естественно, для верующего доказательствами быть не могут.
К примеру, согласно иудаизму, человек был создан на шестой день Творения и произошло это 5764 года назад. А Вселенная была, соответственно, создана шестью днями раньше. Этот факт неоспорим, с точки зрения религиозного еврея, так же, как для физика неоспорим закон сохранения энергии в замкнутых системах. Но как согласовать этот возраст с известным в науке положением о том, что после Большого взрыва минули примерно 13,7 миллиардов лет?
"С точки зрения иудаизма ясно, - говорит человек, верящий в Творца, - что в время сотворения мира все процессы текли по-другому, и все, что было создано за шесть дней творения, может сейчас - исходя из современных скоростей этих процессов - показаться нам миллионами лет".
Так смешиваются две системы аксиом. Религиозные пытаются использовать в своих целях выводы науки, сделанные в пределах совершенно другой аксиоматики, и зачастую так же поступают и ученые, используя в научных трудах сведения из Торы и священных книг иных религий.
Классический пример, на мой взгляд, - поиск в тексте Торы скрытых слов с помощью компьютера.

Вот уже более двух десятилетий несколько групп ученых (среди которых есть люди, глубоко религиозные) исследуют текст Торы на предмет выявления в нем скрытых слов и выражений. Велись такие исследования, конечно, и в прежние времена (достаточно вспомнить Каббалу, гематрию и т.д.), но в конце ХХ века для этой цели стали использовать компьютеры, и проблема перешла на качественно иной уровень.
Действуя по программе, исследователи Торы обнаружили в ней упоминания о видных раввинах и мудрецах прошлого, включая даты их рождения и смерти (естественно, в буквенном еврейском коде), упоминания об известных исторических событиях и так далее. К примеру, в дни первой Войны в заливе в тексте Торы были обнаружены слова "Саддам", "русские СКАДы" и даже дата начала операции "Буря в пустыне". О Сталине в тексте Торы сказано, что он параноик, и именно это обстоятельство лично меня убеждает не в том, что Тора была написана Творцом (ибо кто, кроме него, мог в давние времена знать, что произойдет в мире через несколько тысяч лет?), а в том, что речь в данном случае идет о математической загадке - и не более того.
Слово "паранойя" исследователи искали в сочетании со словом "Сталин" в те дни, когда популярной была историческая версия о психической болезни тирана. Искали - и нашли. Сейчас эта версия опровергается, современные историки полагают, что Сталин был психически вполне здоров. И что теперь делать с найденным в Торе текстом?
Или - почему Творец использовал в тексте Торы для обозначения иракских ракет слово "скады" - сугубо служебный термин, придуманный аналитиками НАТО? Ведь настоящее название этих ракет - СС-20, и Творец должен был это знать...
Иными словами, речь идет, на мой взгляд, не о теологической, а о сугубо лингвистической и математический загадке, связанной с языком иврит - одним из самых компактных языков на планете. К тому же, исследователи не пытались искать в текстах нужные им слова, задавая не постоянные, а переменные буквенные интервалы. Ведь тогда в ЛЮБОМ (достаточно длинном) тексте можно было бы обнаружить ЛЮБЫЕ заданные слова!
Сугубо научная проблема: как объяснить, что в тексте книги удается обнаружить упоминания о событиях, о которых автор, не будучи Творцом, знать не мог? Если это действительно проблема научная, то решаться должна в рамках научной аксиоматики: Бога нет, речь идет о лингвистической загадке, в ней и предстоит разобраться. Я уверен, что в будущем, когда структура иврита будет понята лучше, чем сейчас, проблема эта будет решена. Но на сегодняшний день согласен - наука ее решить не может.
Атеист скажет: не может сегодня, сможет завтра или через сто лет. Человек верующий ответит: Тора написана Богом.
Но ведь для верующего это и так было аксиомой! Попытка поиска скрытых текстов в Торе - попытка ДОКАЗАТЬ то, что доказано быть не может.
Это типичная попытка привлечения аксиомы из одной системы для решения проблемы, обнаруженной совершенно в иной системе! Перед религиозным ученым всегда стоит такая опасность - в какой-то момент, спасовав перед сложностью научной проблемы, остановиться и воскликнуть: а это уже по воле Божьей!
Насколько я понимаю, такой вывод свидетельствует не о мудрости ученого, а о его слабости и недостаточной уверенности в научных методах, способных справиться с любой проблемой в рамках сугубо научной аксиоматики.

* * *
Приходилось слышать: Эйнштейн говорил о Боге, который... Хойл говорил... Да, говорили - и Хойл, и Эйнштейн, и другие известные ученые. Эйнштейн говорил о том, что "Бог изощрен, но не злонамерен", и о "Боге, играющем в кости".
Говоря о Боге, играющем в кости, Эйнштейн имел в виду свое неприятие идей квантовой физики. Ему казалось несуразным, что в мире элементарных частиц главенствует принцип вероятностей, а не классический детерминизм. Из слов, сказанных Эйнштейном, не нужно делать вывод о том, что великий физик верил в Бога - речь идет всего лишь об образном выражении (атеисты, между прочим, не намного реже верующих говорят "Слава Богу!" или "Не дай Бог!", не вкладывая в свои слова религиозного смысла).
В большинстве случаев упоминание ученым Высших сил вовсе не говорит о том, что автор верил в Творца, когда говорил о своем восхищении тайнами мироздания. Могу, к примеру, вспомнить восхищенные слова известного советского астрофизика Иосифа Самуиловича Шкловского, для которого таинства мироздания были предметом преклонения. Более, чем кто бы то ни было, он представлял, насколько мало мы еще знаем об устройстве Вселенной и насколько гармонично это устройство. Слушая его выступления, иной человек мог сделать вывод о том, что Шкловский был верующим. Ни в коей мере! Он прекрасно отдавал себе отчет в том, что пройдет еще много веков прежде, чем человек подступится к пониманию сущности Вселенной.
Иосиф Самуилович верил в то, что это произойдет. Многим другим (и ученым, кстати, тоже) этой веры в возможности собственной науки и не хватает.

* * *
Выбор аксиомы не может быть навязан разумному человеку. Младенец выбирать не способен, и если он живет в мире, где аксиома уже выбрана, он впитывает этот выбор с молоком матери и живет с ним, чаще всего не задавая себе больше вопроса о том, почему его жизнь протекает в рамках именно этой аксиомы, а не противоположной.
Вера в Бога и атеизм - личный выбор каждого, личный духовный труд. Наука и религия - нечто иное, это человеческие институты, способы познания мира.
Вовсе не обязательно верить в Бога, чтобы посещать мечеть, церковь или синагогу, совершать определенные ритуалы и следовать определенным заветам. Всем нам прекрасно известны (даже и среди собственных знакомых) люди, которые на "доисторической" не верили ни в Бога, ни в черта, а здесь, через неделю после приезда, надели кипу и пошли в синагогу, "чтобы не выделяться и быть как все". Все мы видим по телевизору, как в России бывшие секретари ЦК КПСС ходят в храмы и крестятся на иконы. Вряд ли и наши доморощенные иудеи, и тамошние новые христиане вдруг сменили "ориентацию", от одной аксиомы перешли к другой. Они стали людьми религиозными, но стали ли верующими?
Вовсе не обязательно в Бога не верить, чтобы заниматься наукой, в которой принята аксиома о том, что Бог, даже если он есть, к возникновению и развитию Вселенной не имеет ни малейшего отношения и никаким образом себя не проявляет.
В уме верующего ученого (если это настоящий ученый, не мыслящий себе жизнь без научных исследований) не возникает шизофренической раздвоенности. Свое личное "Верую!" он никак и никогда не привносит в научный эксперимент, в создание научной теории, даже если эта теория касается первых моментов после Большого взрыва или сути явления зарождения в нашей Вселенной. Я знаком с верующими израильскими астрофизиками, занимающимися проблемами эволюции звезд, оперирующими в своих статьях временными масштабами в сотни миллионов и миллиарды лет и знающими при этом, что из Торы следует: мир был создан Всевышним всего 5764 года назад.
Атеизм и вера в Бога - личный внутренний выбор, в который никто не имеет права вмешиваться, как никто не вправе без разрешения хозяина врываться в запертое жилище.
Наука и религия - выбор общественный, и выбравший подчиняется принятой в данном институте аксиом.
"Воинствующий атеизм", культивировавшийся в СССР, был таким же извращением отношений науки и религии, как многое другое в "обществе победившего социализма". Атеизм не может быть воинствующим, потому что никого нельзя заставить насильственным путем (воинствующий, естественно, - насильственный) отказаться от веры в Бога независимо от того, была эта вера личным выбором человека или привычкой, впитанной с младенчества.
Вера в Бога тоже воинственной быть не может - заставить человека поверить невозможно. Тем не менее "воинствующая вера" существует в нашем безумном мире - всем известны случаи, когда исламисты заставляли пленных советских солдат (а в последнее время - людей, попавших в заложники) переходить в ислам во имя спасения собственной жизни.
Оба этих явления - "воинственный атеизм" и "воинственная вера" - друг друга стоят, поскольку происходят они из общего источника: насилия над личностью.

* * *
Науке свойственно сомнение. Науке свойственно выдвигать разные предположения по поводу возможного решения проблемы и принимать такое решение, которое не только соответствует всем известным фактам, не только все эти факты объясняет, но еще и на основе уже известного предсказывает новые, ранее не известные, факты и явления, и, кроме того, не противоречит ранее выведенным теориям.
Новая научная идея может, как любят говорить журналисты, "перевернуть наши представления о мироздании". Да, представления, философские взгляды могут измениться, но уже существующие, проверенные опытом и подтвержденные им научные теории не опровергаются - они дополняются новыми идеями, но обязательно сохраняют свою основу. Теория относительности не опровергла механику Ньютона, а дополнила ее для случая движения с субсветовыми скоростями. Теория Дарвина не опровергла Линнеевскую классификацию видов, а нынешняя биология не опровергает Дарвиновскую теорию, как об этом часто говорят, но дополняет принцип естественного отбора другими биологическими законами, во времена Дарвина не известными.
В научной дискуссии невозможно (и я никогда не встречался с таким) утверждение: "Это может быть ТОЛЬКО так! А те, кто не думает ТАК, находятся во власти мифов". Ученый всегда понимает, что, пока нечто не доказано, не подтверждено экспериментом, не легло в теоретический базис, то об этом "нечто" можно говорить только как об одной из возможных гипотез.

* * *
Атеисты и верующие познают мир, используя противоположную аксиоматику. Поскольку речь идет об аксиомах, то НЕЛЬЗЯ утверждать, что одна группа права, а другая - нет.
Многие светские относятся к религиозным евреям чуть ли не с ненавистью по той причине, что "харедим" ведут отличный от всех образ жизни, не служат в армии, требуют денег на "пустое занятие" - изучение всего лишь одной Книги, и так далее.
Но ведь и среди светских людей есть немало (очень даже немало!) таких, кто занимается не менее "пустым" делом. Вообще говоря, даже среди весьма уважаемых ученых есть такая весьма уважаемая прослойка. Я имею в виду, к примеру, тех же астрофизиков, космологов и других представителей фундаментальной науки. Какую пользу народному хозяйству приносят эти люди? Да никакой - астрофизика не имеет практического применения, и если мы будем точно знать, что в центре квазара 3С273 находится черная дыра, "средний" гражданин лучше жить не станет. Академик Арцимович говорил, что наука есть "удовлетворение личной любознательности ученого за счет государства". И был прав.
Но общество никогда не отказывало фундаментальной науке в праве на существование, более того - тратило (и надеюсь, будет тратить) на астрономические исследования астрономические же суммы, ведь один большой телескоп стоит не один миллион долларов, я уж не говорю о стоимости космического телескопа "Хаббл", рентгеновских спутников или автоматических межпланетных станций.
Так почему же общество не относится к верующим хотя бы так же, как к людям особой профессии, которые желают хорошо выполнять свои профессиональные обязанности? Но выполняют их в рамках ДРУГОЙ системы аксиом познания Вселенной. Астрофизики изучают квазары или галактики, "харедим" - Тору. Астрофизики ведут дискуссии о том, как распространяется свет в окрестностях черных дыр, и кому еще, кроме самих астрофизиков, это нужно? Но ведь исследования в области астрономии и квантовой физики тратятся суммы, которые в мировом масштабе значительно превышают то, что запрашивают на свои ешивы "харедим"!
Каждый занимается тем, что ему интересно. Ученым-космологам интересно разгадывать загадки строения Вселенной, и на нынешнем этапе развития цивилизации этот интерес совпал с интересами общества. Общество согласно подобные исследования финансировать (кстати, сейчас - все меньше и меньше, фундаментальные исследования во многих странах, не только в Израиле, испытывают трудности с финансированием), поскольку понимает, что время от времени то, что считалось бесполезным, неожиданно приводит к сугубо практическим результатам. Как исследование атомного ядра привело к созданию ядерного оружия и энергетики.
А религиозным людям интересно (и жизненно важно!) изучать Тору, именно в этой книге, а не в "книге природы", отыскивая ответы на все фундаментальные вопросы бытия. Это их право. Более того, это нормальный подход к проблеме познания в рамках выбранной системы аксиом. В наше время этот подход находится вне рамок общественного интереса. Раньше было иначе. Может быть, в будущем ситуация изменится опять? Не знаю. Мне, как атеисту, этого не хотелось бы, но я понимаю, что не мое желание определяет путь развития цивилизации, а объективные тенденции.
Объективные же тенденции таковы, что мир сейчас переживает процесс религиозного возрождения. Возможно, это явление временное, ибо все временно в этом мире. Но до какой стадии этот процесс дойдет прежде, чем верх возьмут противоположные тенденции? Не думаю, что кто-то даст ответ. Фантасты, кстати, уже пытались, и в фантастике можно найти произведения, в которых описан сугубо теократический мир ХХХ века - прочитайте, к примеру, очень интересную повесть Р.Хайнлайна "Если это будет продолжаться..." Повесть, кстати, написана полвека назад - фантастика уже тогда улавливала тенденции, ставшие для общества очевидными лишь сегодня.
Поэтому, как мне кажется, проблема взаимоотношений между религиозными и светскими вовсе не та, какой она представляется самим светским людям.

* * *
Если использовать термины из иудаизма, то я бы ввел понятие о кошерности. Наука должна быть кошерной, как и религия. Нельзя смешивать в одной посуде молочное и мясное, но и в дискуссиях о природе мироздания противопоказано смешение двух аксиоматических систем.
Я, кстати, не знаю, есть ли на самом деле Бог. Я просто в него не верю. Не потому, что это кем-то доказано. Это не может быть доказано, потому аксиомы не доказывают. Науке же, к которой я имею некоторое отношение, гипотеза о Боге не нужна, как не нужна была еще Лапласу.
Невозможно создать непротиворечивую систему знаний, утверждая сначала, что Бога нет, а затем вводя эту гипотезу для некоторых, не познанных пока случаев.
А верить в Него или нет - личное дело каждого.