Амнуэль П.Р.

У меня зазвонил телефон...

Предисловие публикатора

Этот очерк – один из серии материалов, опубликованных П.Амнуэлем в приложении «Сенсация» к израильской газете «Время». Это второй очерк, переведенный автором по моей просьбе в электронный формат (первый – «И актер Щукин в роли Ленина…» http://www.everettica.org/article.php3?ind=133 ).
Возникновение разума в результате усложнения активных, но детерминированных структур – это один из мыслимых вариантов его генезиса, возможность которого особенно интересна сегодня, во времена взрывообразной интеграции информационных систем.
Вариант возникновения разумной сверхличности в интернете рассмотрен в работе о Свирле http://n-t.ru/tp/nf/sv.htm , которая, хотя и попала ко мне гораздо раньше, чем публикуемый сегодня очерк, но возникла явно позже.
То, что все, описанное автором, действительно было в одном из ветвлений мультиверса – очевидная банальность.
А на вопрос о том, возможно ли все это не «в принципе», а в зоне обслуживания некоей местной израильской телефонной компании, работавшей в именно в «нашем» ближайшем прошлом, вряд ли существует «объективный» ответ – нет уже той телефонной сети, которую описывает П.Амнуэль. Хотя… Нет и того ядерного реактора, который работал в Окло (Габон) около 2 млрд. лет назад, но в том, что он был нет никаких сомнений…
Ю.А.Лебедев




Я долго раздумывал, рассказать ли об этой странной истории. Началась она во время одной из радиопередач «В мире реальной фантастики». И не думаю, что закончилась. Могу ли я быть уверен, что завтра не раздастся звонок, и уверенный голос не скажет в трубку:
- Вы подумали над моим вопросом? Давайте обсудим…

* * *
Передача в тот день шла, как говорится, ни шатко, ни валко. Обычно ритм определяется в первые же минуты. Мы с ведущим задаем тему, перекидываемся несколькими фразами, стараясь создать у слушателей настроение, а сами внимательно смотрим на операторов. И вот первый звонок. Каким он окажется? Позвонит умный собеседник, расскажет об интересном или задаст интересный вопрос, и передача пойдет. А позвонит вдруг некто и занудливым голосом примется рассказывать о вещем сне своей бабушки… Все, программу не спасти.
18 августа 1992 года передача была на грани провала. Мы предложили поговорить о языке животных, но все звонки были почему-то о том, что в Израиле плохо относятся к кошечкам и собачечкам. Да и выгуливают песиков не в заранее установленных местах, и не прибирают за ними, если что… Можете представить? Вот уж действительно, реальная фантастика.
Мужчина, назвавшийся Семеном, позвонил минуты за три до конца передачи. Голос был глуховатым, но звучал твердо, будто принадлежал человеку, привыкшему давать четкие и недвусмысленные указания. Что-нибудь на уровне прораба крупного строительства. Вряд ли, впрочем, выше.
- Уважаемые ведущие, - сказал Семен, - вы говорите, что чуда нет, а есть лишь совпадения. Может, вы и правы. На дороге из Тель-Авива в Хайфу столкновение пяти машин сразу. Трое погибших. Это совпадение или чудо?
- К сожалению, это трагическое совпадение, - сказал Алекс, - но разговор о чуде мы непременно продолжим в следующий раз, а сейчас нам нужно заканчивать передачу, на проводе Иерусалимская студия, и мы благодарим всех, кто сегодня принял участие…
Мне показалось, что перед тем, как операторы отключили линию, я услышал короткий смешок. Или всхлип. А может, это был просто щелчок разрыва связи.
Как обычно, выйдя из студии, я получил список всех, кто звонил в передачу. Честно говоря, у меня не было желания говорить с кем-то еще раз. Только вот последний звонок… Но в списке не было никакого Семена.
- А последний, - будто угадав мои мысли, сказала дежурная, - телефона не давал, сказал, что будет ждать на линии. Поэтому его номера здесь нет. (В 1992 году не существовало телефонов с определителями номера – прим. авт.)

Нет так нет. Иерусалимская студия начала передавать последние новости, и я невольно прислушался – если на шоссе действительно произошла трагедия, об этом сейчас скажут.
Не сказали. Придумал все этот Семен. Передача была не интересной, а финал ее оказался просто блефом. Ну и ладно.

* * *
О столкновении пяти машин на шоссе номер 4 сообщили в вечерних новостях первого телевизионного канала два дня спустя. Была пятница, люди торопились домой к наступлению субботы, кто-то превысил скорость, машину вынесло на встречную полосу, и вот вам…
Совпадение? У меня в том не было сомнений. Но едва ведущие новостей перешли к следующему эпизоду, раздался телефонный звонок, и твердый голос прораба сказал:
- Прошу прощения, Павел, я ошибся. На двое суток.
Номер моего домашнего телефона Семен мог, в принципе, узнать и на радио или отыскать в телефонной книге. Секрета я не делал, но мне почему-то стало не по себе.
- Вы ясновидец? – спросил я. Мне уже приходилось иметь дело с людьми, называвшими себя ясновидцами. Даже как-то поставил опыт: записал все предсказания и потом старательно проверял, как они выполняются. Процентов двадцать сбылись. Остальные – нет. Как и должно было получиться согласно теории вероятностей.
- Чтоб я так знал, - сказал Семен. – Вот послушайте. Ребенок случайно падает с балкона. Третий этаж. Ребенку – девочке – три года. На ее счастье внизу растет куст. В результате сильные ушибы и ни одного перелома. Но из шока ребенок не выходит дней десять. Испугалась ужасно. Вот такой случай. И я не знаю – то ли он уже произошел, то ли произойдет. Как с этой аварией.
- А где это случилось… или случится? – спросил я, принимая игру.
- Район Беэр-Шевы. Телефонный код там 057. Точнее не знаю.
- Вы понимаете, Семен, что, если это уже произошло, то вы об этом могли узнать из разговоров. Интерес представляет случай, если это произойдет завтра или на днях. Тогда, учитывая сегодняшнее ваше предсказание… Скажите ваш телефон, и я позвоню вам, если эта история произойдет на самом деле.
Я думал, он поймет мой недвусмысленный намек.
- Мой телефон? – судя по тону, Семен удивился нелепости моего предложения. Я сам позвоню вам. Надоедать не собираюсь.
И положил трубку.

* * *
Янна Лифшиц, трех лет, упала с балкона третьего этажа в субботу. Я узнал об этом утром в воскресенье, открыв газету, а Семен позвонил в тот самый момент, когда я вернулся с работы. Может, и этот момент он предвидел?
- Семен, - я уже не скрывал своего любопытства, - нам, пожалуй, надо встретиться. Два раза вы предсказали совершенно точно. Ясновидцы, вы ведь слушаете нашу передачу, обычно отделываются туманными намеками.
- К сожалению, - сказал Семен, - это невозможно.
- Я могу подъехать к вам и…
- Ко мне? – Семен откровенно удивился. – Я же говорю – это невозможно. Давайте общаться по телефону.
- Ну хорошо, говорите ваш номер.
- Мой номер? – Семен, похоже, удивлялся каждому моему слову. – Я вам позвоню сам.
Короткие гудки.
Попробуйте проанализировать этот разговор. Человек явно обладает некими способностями. Хочет общаться. А говорит, как шпион, работающий на марсианскую разведку. На розыгрыш похоже мало. На правду – еще меньше.
В одном я, по крайней мере, был уверен – Семен позвонит. Хотя бы для того, чтобы сделать новое предсказание.
Он позвонил спустя месяц, после очередной передачи «В мире реальной фантастики». На этот раз беседа в эфире получилась очень интересной и насыщенной – речь шла о Каббале, об имени и его влиянии на судьбу, рав Лайтман, который сидел перед микрофоном, давал исчерпывающие ответы на каверзные вопросы радиослушателей, и когда передача закончилась, я чувствовал себя опустошенным – явный признак того, что все удалось.
Семен позвонил поздно вечером и был, как всегда, краток:
- В Кацрине живет женщина по имени Хана. Если она не поменяет имя в течение двух недель, то может заболеть. На самом деле она Доррит. В ваших силах предотвратить смерть человека. Адрес и телефон этой женщины…
- Откуда вы звоните, Семен? Из Кацрина? Кстати, ваше имя – оно…
Короткий смешок в трубке.
- Я не знаю, откуда звоню. Мое имя не имеет никакого отношения к моей личности.
- То есть, на самом деле вас зовут иначе?
Гудки.
Полночи я не мог решить – звонить ли Хане в Кацрин. Представьте себя на месте некоей Ханы, которой звонит некто, плохо изъясняющийся на иврите (я почему-то был уверен, что таинственная Хана – не новая репатриантка), и предлагает срочно поменять имя. Да я бы его…
Каюсь, я позвонил на следующий день лишь для того, чтобы услышать в трубке мягкий женский голос и спросить на иврите: «Это Хана?». «Да», - с радостью в голосе сказала женщина. И я прервал разговор.
В конце концов, Семен мог знать эту Хану. Почему бы самому и не предупредить ее, если он такой знаток таинства имен?

* * *
Прошло около месяца. Я начал забывать о Семене. Он позвонил на этот раз рано утром, перед моим уходом из дома.
- Завтра похороны, - сказал он. – Ей осталось жить десять часов.
- Кому? – не понял я.
- Хане, которая так и не стала Дорит.
- Послушайте, Семен, - сказал я. – Наши с вами разговоры перешли границы шутки. Вы кто? Каббалист? Ясновидец?
- Добавьте еще: или аферист…
- Я не хотел…
- Но вы подумали.
- Давайте все же встретимся и поговорим. Я могу приехать…
- Куда, Павел? Если бы я знал, куда вы можете приехать, я бы дал вам адрес.
- Вы что, живете на улице?
- Живу? Вы сказали – живу? Нет, не на улице.
- Вы звоните из автомата? Скажите номер, я перезвоню, зачем вам тратить свои деньги?
- Деньги? У меня нет денег.
- Кто вы, в конце-то концов?
Секунд на десять в трубке стало тихо. Я услышал какие-то далекие потрескивания, и на пределе слышимости, будто из потустороннего мира – неясные блики чьих-то голосов.
- Вот этого я не могу вам сказать, - отозвался наконец Семен. – Не потому что не хочу. Я просто не знаю.
Мне показалось, что сейчас Семен положит трубку, и я, чтобы хоть на секунду продлить разговор, закричал:
- А предсказание?!
- Вам это надо? Ну, хорошо. Все равно вы ничего не сможете сделать. Сегодня в семнадцать тринадцать взорвется газовый баллон на фабрике красителей. Погибнет рабочий. Трое раненых.
- Где?
- Телефонный код 08. Это район Реховота или Ашдода, верно?
Короткие гудки.

* * *
Он меня заинтриговал. Почему, скажите на милость, этот Семен уже который раз называл только телефонный код места, где должно было произойти нечто? Только однажды он дал точные координаты – когда просил спасти женщину по имени Хана. И я не спас.
Что могли означать его слова «если бы я знал, куда вы можете приехать», «у меня нет денег»? Бомж? Или разыгрывает?
Я был близок к тому, чтобы обратиться в полицию и попросить поставить мой телефон на прослушивание. Зафиксировать, наконец, номер, с которого звонил Семен. Конечно, я этого не сделал – можете себе представить, как бы я выглядел в полиции со своими рассказами…
Рабочий действительно погиб в тот день на фабрике красителей в Явне, но что из того? О трагедии написали все газеты. Вот если бы я, подобно таинственному Семену, поторопился известить пожарную команду до того, как загорелись бочки с красками… И кто бы мне поверил?
Очередного звонка Семена я ждал с нетерпением исследователя, стоящего на пороге открытия нового закона природы. Нельзя сказать, что прежде я вовсе не верил в способности некоторых людей предвидеть события будущего. Но чтобы так точно…
Я обратился к своему другу, большому знатоку электроники, со странной просьбой:
- А не можешь ли ты поставить мне на телефон такую штуку, чтобы фиксировать номер, с которого звонят?
Друг посмотрел на меня с удивлением.
- Тебя что, шантажируют?
- Ну… не совсем, но вроде.
- Нет, не могу, - сказал он. – То есть, в принципе, ничего сложного нет, но работа еще та. Это во-первых. А во-вторых, зачем мне неприятности с телефонной компанией и с полицией? Хочешь, расскажу историю? Однажды пришел ко мне хозяин массажного кабинета и попросил поставить в номерах подслушивающие устройства…
История действительно была занятная, но – не ко времени.

* * *
Пришлось купить «электронную секретаршу». Когда Семен позвонит, включу запись и потом попробую проанализировать разговор. И дам послушать знакомому психиатру. И знакомому экстрасенсу. Если электроника пасует, самое время для экстрасенса.
Семен не звонил почти два месяца, а потом ошарашил меня таким сообщением:
- Завтра террористы похитят офицера полиции по фамилии Толедано. Послезавтра его убьют. А в качестве наказания Рабин вышлет из страны четыреста хамасовцев. Будет большой скандал.
- Семен, - сказал я, - вы уверены в том, что говорите?
Вопрос был не из умных, но я хотел, чтобы на ленте записалось как можно больше. Пусть говорит.
- Уверен, - сказал Семен, и мне показалось, что он тихо рассмеялся. – Четыреста. В Южный Ливан.
- Откуда у вас такие данные?
- У меня, знаете ли, обширные связи…
- С террористами?
Семен помолчал несколько мгновений.
- Террористы тоже иногда пользуются телефоном, - сказал он и положил трубку.

* * *
Итак, у меня была важнейшая информация (а Семен уже доказал, что ему нужно верить!) и была магнитофонная запись, с помощью которой я мог заставить выслушать себя.
То есть, я думал, что была. Можете представить себе мое состояние, когда, поставив магнитофон на воспроизведение, я услышал лишь шуршание ленты. Более того, если верить магнитофону, никто мне не звонил, и трубку я не поднимал!
У меня и в мыслях не было заподозрить самого себя в помешательстве. Нет, я сначала решил, что испортился магнитофон. Проверил, понял, что неправ, и начал искать другие объяснения. Разумеется, в рамках диалектического материализма. Например: Семен придумал некую электронную схему, блокирующую запись разговоров с его телефона. В принципе, видимо, возможно, но объяснил бы мне кто-нибудь, зачем Семену это нужно!

* * *
Могу ли я считать себя в какой-то степени виновным в гибели Толедано? Знал и не предупредил. Эта мысль меня и сейчас порой мучает, хотя она, в сущности, нелепа. Семен не сказал о том, где произойдет покушение, где служит офицер, где он живет. Без подобной информации любое обращение в полицию было бы бессмысленным. А если Семен все это знал, то почему позвонил мне, а не в полицейский участок? Если кто и может считать себя виноватым, то это Семен, который после этого случая позвонил мне всего лишь один раз.
Но об этом позже.
В декабре 1992 года, когда четыреста палестинцев изображали из себя великомучеников, кутаясь в одеяла на южноливанских холмах, я отправился в Иерусалим к знакомому парапсихологу. Личность этого человека заслуживает отдельного разговора, и я непременно о нем расскажу. Не знаю, отнести ли его способности к разряду чудес или это нормальное свойство человеческой психики, выработанное годами тренировок, но Михаил К. умеет не только ставить диагноз по фотографии (сам видел), не только снимать боли по телефону (сам слышал), но и, глядя в глаза человеку, рассказывать ему о таких фактах его личной жизни, о которых сам пациент, вероятно, предпочел бы забыть. Михаил однажды был гостем передачи «В мире реальной фантастики», изредка я приезжал к нему, чтобы поговорить о вечном.
В глаза мне парапсихолог смотреть не стал, предпочел внимательно выслушать мой довольно сбивчивый рассказ. Подумал, покачал головой и удивил меня признанием:
- Нет, Павел, не помогу. Не вижу я этого Семена. Не вижу… Знаете, если бы я не боялся ошибиться, я бы сказал, что…
Он замолчал и долго сидел в кресле, разглядывая какую-то трещину в штукатурке.
- Вы бы сказали, что… - не выдержал я.
- Да его просто не существует, вашего Семена, - с неожиданным раздражением в голосе сказал Михаил.
- Вы мне не верите?
- Верю, конечно. По-вашему, я не знаю, когда человек сочиняет? Вы с ним разговаривали, верно. Но такого человека в природе не существует.
- Вы хотите сказать, что Семен – его не настоящее имя?
- Я хочу сказать, что такого человека, как бы он себя ни называл, Семеном или Наумом, в природе нет. Нет, понимаете? Нет!
- А что есть?
- Не знаю. Задача не для парапсихолога. А выдумывать не хочу. Если моя интуиция молчит как рыба, то нам остается только выпить чаю.
Что мы и сделали.

* * *
С тех пор прошло больше года. Изгнанные хамасовцы вернулись в свои дома. О Нисиме Толедано вспоминают лишь политики и никогда не забывают его близкие. А о пожаре на химической фабрике и вовсе никто не помнит.
В начале девяносто третьего года, я слышал, телефонная компания установила новые линии связи, увеличила мощности, пошла, как говорят, на поводу у потребителя.
Именно с этим обстоятельством я и связал молчание Семена, когда после долгих раздумий пришел к некоему заключению, которое, вполне возможно, не соответствует действительности.
Предупреждаю: никакой мистики и парапсихологии, сплошной диалектический материализм. Современная телефонная сеть – это не только тысячи километров кабельных линий. Это очень сложная пространственная структура, обладающая, как говорят математики, топологией высоких порядков. В конце концов, чем мозг человека отличается от организма какой-нибудь амебы? Сложностью, многозначностью связей – той же самой топологией, в сущности. Нет, я понимаю, у человека есть душа, а у амебы только инстинкты. Но скажите мне, почему у человека душа есть, а у амебы начисто отсутствует? Да все потому же. Не будем пока о душе, это иной разговор. Но разум?
Надеюсь, вы уже поняли, к чему я клоню. Пространственная система достаточной степени сложности может стать мыслящей, а затем и разумной, а уж там и до бессмертной души недалеко… Может, телефонная сеть давно уже стала такой системой, не только передающей по кабелям наши с вами разговоры, но способной на создание самостоятельных суждений, способной на имитацию речи? Каждый может вспомнить телефонные звонки, когда кто-то бормочет, и слышится в этом что-то разумное, но вникать некогда, и бросаешь трубку в раздражении (опять спать не дают, хулиганы), а телефон, став, независимо от нашего желания, ухом неведомого электронного существа, слышит наши разговоры, и единый мозг этой гигантской системы анализирует их по своим электронным законам и делает собственные выводы…
Помните, что сказал Семен, когда я спросил его, откуда он знает о планах террористов? «Террористы иногда тоже пользуется телефоном». Или – в другом разговоре – «если бы я знал, куда ехать, я бы дал вам адрес»… А Михаил К., прямо заявивший, что человека, звонившего мне, не существует в природе?
Придя к такой идее, я задал себе вопрос: если это так, то сколько электронных разумов существует на планете? В каждом государстве свой Семен? Может, так и было, пока международные линии не связали в единую сеть все континенты. Но теперь-то… А если учесть (обязательно нужно учесть), что по телефону осуществляется связь и между компьютерами – а это такое количество информации, такой уровень сложности, что и не представишь… И если учесть, что ежедневно к системе подключают новые и новые кабельные линии, и по телефонным сетям начали передавать телевизионные программы, письма, газеты…
Таинственный телефонный Семен должен быть просто гением. Впрочем, нет, гений – это не только информированность, это интуиция, которой у электронного разума нет. Или – пока нет? Или – уже есть? Скажите мне, где проходит невидимая граница между разумным и неразумным?
Семен, в принципе, мог быть и полным идиотом, ибо знать – еще не значит думать. Но ведь он наверняка умел не только слушать, но и анализировать информацию. Значит, разум у него был. И голос… Это был голос умного, уверенного в себе человека. Человека?
Почему я говорю «был»? Две недели назад раздался звонок, и знакомый голос сказал:
- Я долго не звонил вам – не по своей вине. Предсказывать больше не буду – это слишком просто и не интересно. Есть вещи поважнее, и мне хотелось бы обсудить. Пожалуйста, подумайте над проблемой – можно ли изменять ход времени. Я вам перезвоню.

* * *
Я думаю, что ход времени изменить невозможно. Современная физика заставляет меня так думать. Но, черт возьми, если некто ставит задачу, не означает ли это, что он догадывается, каким будет решение?
Помните, чем кончается американский фантастический фильм «Газонокосильщик»? Человек, обуздавший компьютер, проникает в мировую коммуникационную систему, и однажды по всей планете начинают звонить телефоны… Фантастика, по-моему, в том, что для этого понадобился человек. Лишний элемент в электронной системе.
И если однажды зазвонят телефоны…

Опубликовано в еженедельном приложении «Сенсация» к израильской газете «Время». 1994, 24 февраля, стр. 14-15.
Поступило 02.01.07